В поясе завязан крест что значит. Славянские обереги — магическая защита мужчин

Сновидение - одно из обычных явлений и в то же время загадочный феномен нашей жизни. До сих пор покрыто тайной все, что происходит с человеком в этом пограничном состоянии.

Действительно ли происходящее во снах существует лишь в нашем мозгу? Ведь сновидения бывают иной раз настолько четкими, что мы принимаем их за реальность. А иногда люди способны контролировать течение своего сна. Например, умение летать - несбыточная мечта наяву - воплощается в сновидениях, и человек парит в небесах, совершая фигуры высшего пилотажа.

Трое в лодке

Пограничному состоянию посвящены исследования ученых разных стран, существуют интернет-порталы для осознанно спящих людей. Термин lucid dreaming (в переводе с английского «осознанный сон») отражает состояние спящего, который, понимая, что видит сон, управляет его сюжетом.

Интерес к этой сфере возник давно. «Иногда, когда человек спит, - писал древнегреческий философ Аристотель, -нечто в его сознании позволяет ему понять, что все происходящее - лишь сон». В средневековой Европе феномен осознанных сновидений также был нередок.

Но репутация сновидений - а они всегда субъективны и редко вписываются в общепринятые представления - была в разные эпохи сродни проделкам темных сил. На эту тему говорили тайком: к примеру, открытое обсуждение осознанных сновидений могло стать поводом для встречи с инквизицией.

Новейшая история также оказалась богатой на дерзания исследователей. Первым метод осознанного управления сновидениями опробовал на себе Мари-Жан-Леон Лекок, он же барон д’Эрве де Юшеро, он же маркиз д’Эрве де Сен-Дени (1822-1892 годы).

Свои выводы он изложил в книге «Сновидения и способы управления ими. Практические опыты» (1867 год). Еще подростком он заметил способность управлять течением собственных снов и впоследствии успешно применял ее в реальности.

Управлять сновидениями были способны те, кто контролировал свой спящий мозг. Одним из них был Фредерик Виллем ван Эден (1860-1932 годы), голландский прозаик и поэт, а также врач-психиатр. Он и придумал термин «спящие осознанно».

За ним к стану исследователей присоединилась родившаяся в 1861 году аристократка Мэри Арнольд-Фостер. Она, в отличие от Лекока и ван Эдена, обратилась к теме осознанного сна уже в зрелом возрасте, написав в 1921 году книгу «Этюды о сновидениях».

Каждый из них шел к управлению сновидениями собственной дорогой. Все трое, образно говоря, оказались в одной лодке с надписью «Во сне наяву». Они прекрасно владели пером и оставили собственное литературное наследие.

Однако каждый из исследователей руководствовался своей целью. Лекок заставлял свое спящее «я» бросаться вниз с высоких зданий, чтобы посмотреть, сможет ли он представить себе во сне собственную смерть. Ван Эден вел дневник сновидений, часть которых положил в основу своих психологических новелл. Мэри Арнольд-Форстер с помощью сновидений избавилась от ощущения вины за то, что послала своих сыновей в пекло Первой мировой войны.

И завершили они свои исследования по-разному. К примеру, Лекок пришел к выводу, что сновидения образуются из лоскутов нашей памяти. Ван Эден стал одним из лучших мастеров лирической литературы. Миссис Арнольд-Форстер создала путеводитель по миру снов.

Из дневников исследователей

Их изыскания продолжил наш современник, доктор Стивен Лаберж, основатель Института осознанных сновидений (Lucidity Institute, США). В работе «Осознанное сновидение» он познакомил читателей с техниками, опробованными им в Центре изучения сна при Стэнфордском университете.

В своих исследованиях Лаберж опирался, как и его предшественники, на личные переживания. Он был первым, кто попытался, воспользовавшись собственным мнемоническим методом вхождения в осознанное сновидение, поставить необычный эксперимент. Попыток было несколько, и все неудачные.

«Я лежал в постели, проснувшись уже в четвертый раз за ночь, и с беспокойством думал о том, что со мной произошло: неужели я утратил способность после стольких лет? И вдруг я обнаружил, что летаю высоко над лугом. С огромным облегчением я мгновенно понял, что это тот осознанный сон, которого я ждал! Продолжая летать над лугом, я подал второй сигнал глазами и стал медленно считать до десяти. Окончив счет, я подал третий сигнал, отметив окончание выполнения экспериментальной задачи. Я был крайне обрадован своим успехом и стал кувыркаться в воздухе. Через несколько секунд сон растаял».

Этот отчет напомнил историкам от медицины доклад, представленный в 1913 году ван Эденом в Общество психических исследований. В нем исследователь сообщал о своих 312 осознанных сновидениях за период с 1898 по 1912 год.

«Мне снилось, - пишет ван Эден, - что я парю над долиной, поросшей голыми деревьями. Я знал, что сейчас апрель, и заметил, как отчетливо и естественно выглядит каждая веточка. Затем, продолжая спать, я отметил, что мое воображение никогда бы не смогло создать сложную картину, в которой вид каждой веточки изменялся бы в точном соответствии с моим перемещением над деревьями».

Полеты «во сне наяву» испытала и Мэри Арнольд-Фостер, которая не сразу научилась подниматься выше полутора-двух метров над землей.

«Лишь после наблюдения за птицами и размышлений о том, как они летают, как парят жаворонки над меловыми горами Уилтшира, как зависает в воздухе пустельга, после наблюдения за движениями сильных крыл грача и за юркими ласточками мои полеты во сне начали отдаленно напоминать полет птицы. После длительных и частых размышлений о полетах над высокими деревьями и зданиями я обнаружила, что мне составляет все меньше труда подняться на такую высоту».

Мэри записала в дневнике: «Легкие движения руками, как при плавании, увеличивают скорость полета - я или поднимаюсь выше, или изменяю направление движения, особенно при пролете сквозь узкие места, такие как дверной или оконный проем». Так Мэри готовила себя к попытке во сне перелететь через Атлантику.

Творцы сюжетов -терапевты

Известно, что сны, в которых люди летают, как птицы, подолгу удерживаются в памяти. Что объяснимо: Ведь возможность парить без крыльев воплощается только в сновидениях, и хочется продлить ощущение полета.

Но есть люди, которые способны осознанно манипулировать снами. В полете можно парить, пикировать, зависать, замедлять или ускорять полет, прыгать с вершины небоскреба или борта самолета - при этом не пользуясь ни парашютом, ни другими приспособлениями.

Те, кто может это, рассказывают: при движениях, нереальных в действительности, они испытывают чувство эйфории.

Около полувека назад ученые, исследовавшие фазы сна, научились по движениям глазных яблок определять моменты, когда спящие осознанно выходили в особое пространство. С тех пор исследование сна наяву было признано научным фактом, - говорит кёльнский ученый Альфред Виатер, председатель Немецкого общества исследования сна и медицины сна.

Однако это еще не означает, что данное направление стало научным мейнстримом. Почему?

Потому что исследование сна наяву - пограничная область, - поясняет Урсула Фосс, психолог из Франкфурта-на-Майне.

Однако прогресс налицо: изучение сна наяву сегодня получает гораздо больше признания в научных кругах, чем раньше. Сама госпожа Фосс приложила к этому усилия: в начале 2014 года она публиковала в журнале Nature Neuroscience статью, в которой описала возможность индуцировать мечтания наяву, воздействуя на спящих испытуемых слабыми импульсами тока.

Однако продвижение идеи стопорится по объективным причинам. Найти подходящих испытуемых по-прежнему сложно. Ведь люди, которые способны действовать по принципу «во сне наяву», редкость. Да и не все хотят, чтобы об их мечтах знали окружающие. Тестируемые в сомнениях: пускать ли кого-то на сокровенную территорию?

Решать самому человеку, конечно, - комментирует госпожа Фосс. - Но, с другой стороны, если спящий мечтатель наяву способен из сна захватить в реальность положительные эмоции, то это можно считать позитивным эффектом, а наш эксперимент - терапией. Так мы сможем влиять на качество жизни.

Исследования осознанных сновидений могут помочь излечиться от ряда болезней. К примеру, избавлять от навязчивых кошмарных снов. Современные ученые приходят к выводу: спящее сознание, освобожденное от логики бодрствования, способно менять физическое состояние человека и обогащать его восприятие реальности.

Александр МЕЛАМЕД

ГЛАВНЫЙ ОБЕРЕГ СЛАВЯНИНА.

Для славянского язычника существует аналог того же нательного крестика у православных христиан - главный личный оберег, с которым, в идеале, мы не должны расставаться с момента рождения и до самой смерти.
Это не какой-то там "славянский символ", висящий на цепочке на шее вместо крестика, а ПОЯС.
Именно пояс, согласно этнографическим данным, считался аналогомкрестика:

"Об устойчивости традиции ношения пояса в славянской среде, свидетельствует Самуил Коллинз, проживший девять лет в Москве при Дворе Алексея Михайловича, отмечал, что русские верят, что пояс придает силу, поэтому, писал: «Ни мужчины, ни женщины не ходят без поясов под страхом небесной кары» (Нынешнее состояние России, изложенное в письме к другу, жившему в Лондоне (стр.20.Кн.1). Более того, в быту и обрядах русских поясу издавна придавалось большое значение. Мужчине без пояса считалось находиться на народе, в обществе крайне неприличным. Распоясать человека означало обесчестить его. Или взять хотя бы выражение «распоясаться», что означает утратить приличие поведения. Любопытно, что снятием пояса был оскорблен на пиру внук Дмитрия Донского князь Василий Косой (середина XV в.), что послужило предлогом к войне.
В быту русских крестьян он и в XIX веке признавался оберегом, с чем связано и опоясывание новорожденного во время крещения. Пояс, как правило, надевали при крещении вместе с крестом. У западных групп старообрядцев пояс надевали до крещения.
«Собираясь в баню, набожные люди оставляли крест дома, но не снимали пояса, твердо зная, что «без пояса и порога переступить нельзя». Снимали его только в предбаннике.
Следует заметить, что и по сей день у старообрядцев мужчины, которые приходят в церковь, должны быть обязательно подпоясаны, иначе-выгонят. Привлекая этнографический материал начала XX века, читаем: «…Без пояса ходить грех, говорит народ. Опоясываются мужчины по рубахе, опоясываются и женщины.
Пояс считается предметом священным, так как он, по словам крестьян, дается каждому при крещении. Деревенские дети бегают по деревне в одних рубахах, но непременно с поясом. Особенно неприличным считается молиться Богу без пояса, обедать без пояса, спать без пояса... По поверью крестьян, подпоясанного человека бес боится; подпоясанного и «шишко» (леший) в лесу не заведет» (Лаврентьева Л.С. «Семишелковый кушак» (стр.222-223).
Весьма любопытна быличка о развратном пьянице, которого подстерегал дьявол. Когда пьяница оказался безоружным-не прочел на ночь молитву, не положил креста. Черти поволокли его в ад. Однако затащить туда пьяницу чертям не удалось-на нём оказался пояс. (Рихтер Е.В. Русское население Западного Причудья (стр.159-160). "
Михаил Кондрашов

Из текста Михаила следует, что пояс во многом так важен, потому что он находится ПОСЕРЕДИНЕ тела. В ЦЕНТРЕ:

"Пояс отражал двойную сущность человека как биологического и социального существа. Его центральное (срединное) положение на фигуре фиксировало место соединения/разделения сакрального верха и материально-телесного низа 9. Подобного кожуху, пояс в традиционной сознании украинцев был медиатором между природно-биологической сущностью человека и его культурной социализацией. "
Космина Оксана Юлиевна "СИМВОЛИКА ПОЯСА В ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЕ УКРАИНЦЕВ"

Кроме того, пояс ОКРУЖАЕТ человека:

"Представлялось, что пространство вокруг человека в форме замкнутого круга делает его недосягаемым, недоступным для злых духов, играет роль оберега. Подобные пространственные категории, восходившие к глубокой древности, были известны многим народам. Граница может быть смоделирована по-разному: забор, пояс, прочерченный круг и т.п. Так, в Русском Поморье при прочерчивании окружности произносили: "Не ходи, чёрт, за черту, чёрт черты боится". У русских забор вокруг дома играл оградительную роль. Разрушение забора или ворот, особенно в начале года, воспринималось как предупреждение об обязательном несчастье в наступающем году. Забор в качестве оберега дома выступает и в заговоре: "Около двора железный тын; чтобы через этот тын не мог попасть лютый зверь, ни гад, ни злой человек, ни дедушка лесной!". Мотив ограничивания отражен в народном обычае "опоясывания", "оползания" храмов и сакральных мест. Очерченный каким-либо образом круг обязательно должен был быть замкнутым, только в этом случае он приобретал магическую силу. В разорванный круг проникали противоборствующие силы, которые оказывали свое отрицательное действие.

Вера в магическую роль преграды в фирме окружности, недоступную недоброжелательным духам, прослеживается и в древнем обычае постоянно носить пояс. Но сообщениям информаторов, в прошлом все носили пояс постоянно, с детства до смерти. "Пояса носили в старину, очень в глубокую старину их носили еще под рубашкой, нижним поясом называли... Будто бы грех был, если нет пояса. Младенцу как наденут, когда он еще ничего не понимал, как уже надевали крест на шею и подпоясывали поясом". Его нужно было носить всегда. Он был у всех - мужчин, женщин, стариков". "Если ничего не было на себе, кроме рубашки, тогда на рубашку повязывали пояс. Это был такой предрассудок у них раньше, это был как грех, если не было на себе пояса, он был строго обязателен. Старые люди все носили. У мужчин он был на рубашках".

Наиболее архаичной формой пояса-оберега считают нательный пояс, который надевался сразу после рождения - возможны варианты - и носился под одеждой . Такой пояс не снимали даже в бане, в нем могли спать. "Особенно неприличным считалось молиться, обедать и спать без пояса. Как часто можно наблюдать детей, получающих пинки и колотушки от старших за то лишь, что те забыли подпоясаться и в таком виде сели за стол обедать . Пояс как часть одежды человека, принимающая форму круга, часто употребляется в качестве оберега. Белорусы повязывали поясом ребенка сразу после крещения, на Украине при проводах умершего из хаты родственники нередко завязывали поясом ворота, "чтобы больше покойников не было"; считалось, что подпоясанного человека "бес боится", его не тронет ни домовой, ни леший. Существовало представление, что если к шести неделям крестная мать не приготовит ребенку пояс, то он умрет . Без такого пояса ходить считалось неприличным, отсюда выражение "распоясаться" - потерять всякий стыд. Ходить без пояса так же грешно, как и без креста.

Итак, пояс воплощает "суть идеи одетости, по отношению к которой сама одежда имела дополнительный, и даже факультативный смысл. Пояс расценивался как некая сверходежда, как знак в ряду тех сигналов, которые ориентированы на установление дистанции между человеком и другими существами" ."
Наталья Сергеевна Кошубарова "ТКАНЬ В РУССКОЙ ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЕ: ЗНАК И ФУНКЦИЯ"

Таким образом, всякие талисманы, символы, "славянские обереги", носимые на цепочке на шее - не имеют особого значения.
ПОЯС (/ремень, не суть - все, что опоясывает нас) - вот наш ГЛАВНЫЙ языческий оберег.