Слово «каузальный» означает «причинный». Атрибуция -- это приписывание социальным объектам характеристик, не представленных в поле восприятия. Содержание межличностного восприятия зависит от характеристик, как субъекта, так и объекта восприятия. Значимое влияние на процесс межличностного восприятия оказывают установки и прошлый опыт субъекта восприятия. В повседневном общении люди, не зная действительных причин поведения другого человека или зная их недостаточно, в условиях дефицита информации начинают приписывать другому как причины поведения, так иногда и сами образцы поведения. Приписывание осуществляется либо на основе сходства поведения воспринимаемого лица с другим образцом, имеющимся в прошлом опыте субъекта восприятия, либо на основе анализа собственных мотивов, предполагаемых в аналогичной ситуации. Таким образом, возникает целая система способов такого приписывания, которая в социальной психологии получила название каузальная атрибуция.

Каузальная атрибуция считается уникальным психологическим феноменом, характеризующим человеческое восприятие эмоций, мотивов и причин того или иного поведения другого человека. При отсутствии достаточного количества необходимой информации о конкретном человеке либо о ситуации, в которой он находится, у прочих людей возникает искаженная интерпретация ситуации.

Теория каузальной атрибуции предполагает наличие двух показателей, определяющих меру и степень приписывания взамен действительных фактов:

• 1. соответствие действия социально-ролевым ожиданиям (т.е. чем меньше информации, тем меньше соответствие, тем больше степень приписывания);
• 2. соответствие поведения общепринятым культурным нормам.

В соответствии с теорией каузальной атрибуции классификация феномена «приписывания» подразделяется на два вида атрибуции:

• · диспозиционная (причинно-следственная связь приписывается человеку, который совершил поступок);
• · ситуативная (причинно-следственная связь приписывается объекту, на который обращено действие).

Согласно теории атрибуции Гарольда Келли, какими именно - внутренними или внешними причинами мы объясняем чье-либо поведение, зависит от трех факторов: постоянства, различий и консенсуса.

Причина кроется в ситуации, если: человек всегда ведет себя подобным образом в аналогичной ситуации (постоянство), ведет себя по-разному в разных ситуациях (различие) и другие люди также ведут себя подобным образом в аналогичной ситуации (консенсус).

Согласно исследованиям, анализируя собственные действия, являясь непосредственным участником, человек больше склонен интерпретировать их ситуационными причинами, а анализируя поведение других людей, являясь наблюдателем - диспозиционными. Таким образом, объясняя чье-либо поведение, мы недооцениваем влияние ситуации и переоцениваем степень проявления черт и установок индивида. Это явление получило название «фундаментальная ошибка атрибуции». Из-за этой ошибки наблюдатели часто склонны переоценивать роль и ответственность личности в происходящем. Однако, здесь есть некоторые оговорки: во-первых, по мере того как образ человека, которого наблюдатели видели лишь однажды, стирается из их памяти, возрастает роль, приписываемая ими ситуации. И во-вторых, люди, чье внимание в большинстве ситуаций сосредоточено на них самих, видят себя преимущественно так же, как наблюдатели, т. е. со стороны: они объясняют свое поведение в первую очередь своими личностными качествами и лишь во вторую - ситуацией. Все эти эксперименты указывают на причину ошибки атрибуции: мы находим причины там, где ищем их.

На ошибку атрибуции влияют также и культурные различия. Так, западное мировоззрение предрасполагает к тому, чтобы считать причиной событий не ситуации, а именно людей.

Выявлена определенная зависимость «приписывания» от установки в процессе восприятия человека человеком. Так, например, влияют обрывочные сведения, полученные нами до контакта с человеком. Если мы получаем различные разрозненные сведения, то большее влияние на формирование мнения о человеке окажут те, которые мы сочтем наиболее важными для себя. Допустим, вам предстоит встреча с незнакомой вам девушкой, про которую вам сказали, что она «умная, бесстрашная, ленивая и искренняя». Результаты изучения того, каким образом люди связывают подобную информацию, позволяют предположить, что вы, скорее всего, «взвесите» каждое из этих определений с точки зрения их значимости для вас. Если вы считаете искренность наиболее важным качеством, вы придадите ей большее значение; вероятно также, что вы будете более чувствительны к негативной информации. Особенно значительна эта роль приписывания, как отмечает Г.М. Андреева, при формировании первого впечатления о незнакомом человеке.

Кроме того, с каузальной атрибуцией тесно связаны два эффекта: эффект ореола, а также эффекты первичности и новизны.

Эффект ореола (галоэффект) -- это формирование оценочного впечатления о человеке в условиях дефицита времени на восприятие его поступков и личностных качеств. Эффект ореола проявляется либо в форме позитивной оценочной пристрастности (положительный ореол), либо в негативной оценочной пристрастности (отрицательный ореол).

Так, если первое впечатление о человеке в целом благополучное, то в дальнейшем все его поведение, черты и поступки начинают переоцениваться в положительную сторону. В них выделяются и преувеличиваются в основном лишь положительные моменты, а отрицательные недооцениваются или не замечаются. Если же общее первое впечатление о человеке в силу сложившихся обстоятельств оказалось отрицательным, то даже положительные его качества и поступки в последующем или не замечаются вовсе, или недооцениваются на фоне гипертрофированного внимания к недостаткам.

Эффекты новизны и первичности. С эффектом ореола тесно связаны эффекты новизны и первичности. Эти эффекты (новизны и первичности) проявляются через значимость определенного порядка предъявления информации о человеке для составления представления о нем.

Эффект новизны возникает тогда, когда по отношению к знакомому человеку наиболее значимой оказывается последняя, т. е. более новая информация о нем.

Эффект первичности же возникает, когда по отношению к незнакомому человеку более значимой оказывается первая информация.

100 р бонус за первый заказ

Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line

Узнать цену

Каузальная атрибуция: это процесс приписывания другому человеку причин его поведения в том случае, когда информация об этих причинах отсутствует. Приписывание осуществляется либо на основе сходства поведения воспринимаемого лица с каким-то другим образцом, имевшимся в прошлом опыте субъекта восприятия, либо на основе анализа собственных мотивов, предполагаемых в аналогичной ситуации.

Мера и степень приписывания зависят от:

Степени уникальности или типичности поступка

Степени его социальной « желательности» или «нежелательности». Эксперименты (Джон, Девис, Герген): испытуемые слушали интервью людей, якобы отбираемых в космонавты и подводники. При этом идеальный космонавт описывался как интроверт, а подводник – экстраверт. Потом давали слушать запись интервью с людьми, которые якобы собирались стать подводниками и космонавтами и просили определить тип профессии. У половины испытуемых в интервью явно прослеживались черты интроверсии и экстраверсии – испытуемые безошибочно определяли. У другой половины испытуемых, подводники в интерью демонстрировали интроверсию, а космонавты – экстраверсию. Однозначных ответов не было. Вывод : отходящее от ролевых требований поведение нуждается в дополнительном поведении.

Г. Келли: Теория каузальной атрибуции:

1. теория ковариации

При многократном наблюдении у человека срабатывает 3 критерия:

Подобия (ведут ли себя все так).

Различия (ведут ли себя так всегда),

Совпадения (ведут ли так себя все всегда).

В различных случаях избирается разный тип атрибуции

- личностная атрибуцию (причина приписывается лично совершающему поступок),

- стимульная атрибуция (причина приписывается тому объекту, на который направлено действие),

- обстоятельственную атрибуцию (причина совершающегося приписывается обстоятельствам). Было выявлено, что наблюдатель чаще использует личностную атрибуцию, а участник склонен в большей мере объяснить совершающееся обстоятельствами. Эта особенность отчетливо проявляется при приписывании причин успеха и неудачи: участник действия «винит» в неудаче преимущественно обстоятельства, в то время как наблюдатель «винит» за неудачу прежде всего самого исполнителя.

2. теория конфигурации (одно единственное наблюдение).

Основные принципы :

Усиление (приоритет отдается причине, встречающей препятствие: человек явно рискует, совершает поступок, преодолевая трудности и т.д.).

- обесценивания (эксперимент Тибо и Риккерта : людей просили, просмотрев отрывки с «угодливым поведением» двух людей – с высоким статусом и низким – объяснить причины этого поведения. Для низкостатусного выбиралась и внутренняя причина (бессилие в жизни) и внешняя (желание помощи), а для высокостатусного – только внутренняя (такой уж он есть), так как его статус высок и люди считали, что помощь ему точно понадобиться не может. Вывод: причина, у которой есть альтернатива, отбрасывается).

Системного искажения (типичные ошибки атрибуции).

Особое место занимает проблема атрибуции ответственности. Гипотеза : чем серьезнее поступок, тем больше ответственности на личности, а не на обстоятельствах. Эксперимент: с машиной на холме (приписывание ответственности в зависимости от тяжести нанесенных повреждений).

Ошибки атрибуции :

Фундаментальная ошибка (переоценка личностных характеристик по сравнению с ситуативными)

5 причин фундаментальной ошибки :

Идея ложного согласия (взгляды другого сходны с моими).

Приписываем личности то, что должно быть приписано роли.

Факты становятся более важными, чем рассуждения по их поводу.

Иллюзорные корреляции (произвольная связь совершенно не связанных явлений).

Мы не учитываем неслучившееся.

Фундаментальная ошибка атрибуции не носит абсолютного характера, так как участник и наблюдатель по разному приписывают причины. Почему?

1. Они обладают разным уровнем информированности.

2. Имеют разный угол зрения, у них различный перцептивный фокус. Эксперимент Стормса : беседа двух людей снималась на камеру, а потом показывалась им – при интерпретации своего поведения после беседы и после просмотра пленки, интерпретация своего поведения менялась. А при просмотре пленки интерпретация совпадала с интерпретацией реального наблюдателя этой беседы. А у реальных наблюдателей беседы все было наоборот – до просмотра пленки они демонстрировали ошибку атрибуции, а после просмотра пленки - они «приближались» в восприятии к участникам беседы.

Мотивационная ошибка (вызнана мотивационными процессами, защитами).

Виды:

1. сокращение мотивации позитивной самооценки:

Контрзащитная атрибуция (если человек знает, что его действия критически оценят, он припишет успех – обстоятельствам, а неудачу - себе).

Аутопомехи (на пути к достижению цели человек создает себе препятствия, т.е. заранее оправдывается за неуспех).

2. мотивация соответствующая норме (ложное подобие).

3. потребность в стабильности, защищенности:

Вера в справедливый мир,

Иллюзия контроля (приписывание себе большего контроля, чем есть на самом деле).

Вайнер : причины мотивационной ошибки:

Стабильные – нестабильные, внутренние – внешние, контролируемые – неконтролируемые.

В зависимости от мотивации у человека может быть разный набор причин. Выбор каждого из сочетаний обусловлен различной мотивацией: либо оправдать слабость, либо утвердить себя, т.е. мотивация на достижение или против достижения. Обычно, если объясняется свой собственный успех (неудача ), то успех объясняется личностными причинами, а неудача – ситуативными, а если объясняется чужой успех (неудача), то все наоборот . Однако существует и влияние самооценки : если у человека низкая самооценка – то возможно приписывание удачи и обстоятельствам. Кроме того, приписывание внутренней или внешней причины зависит от статуса воспринимаемого. Эксперимент Тибо и Риккерта с высокостатусным и низкостатусным людьми, которые, послушав речь о необходимости донорства, оба пошли сдавать кровь, но в случае высокостатусного человека - такое решение приписывалось его личности, а в случае низкостатусного – успешности речи.

Исследование Николюкиной : рассматривалась учебная группа – участников просили проранжировать группу по успеваемости, а потом каждому участнику давалась информация, что студент, который по его собственной классификации «умнее» него получил 2, а студент, который «глупее» - 5. В таком случае – причины были ситуативные. А если сообщалась «адекватная» информация (т.е. наоборот) – то причины приписывались личности.

Эффекты:

Эффект установки играет значительную роль при формировании первого впечатления о незнакомом человеке, что было выявлено в экспериментах А. А. Бодалева. Двум группам студентов была показана фотография одного и того же человека (преступник - крупный ученый). После этого каждой группе было предложено составь словесный портрет сфотографированного человека. Портрет получился соответствующий.

Эксперименты эффект ореола

- Регистрировались оценки двух групп детей, даваемые субъектом восприятия: «любимые» и «нелюбимые» дети. Хотя «любимые» (в данном случае более привлекательные) дети делали (намеренно) ошибки в исполнении задания, а «нелюбимые» выполняли его корректно, воспринимающий приписывал положительные оценки «любимым», а отрицательные - «нелюбимым». Это соответствует теории соответствия о том, что людям вообще свойственно рассуждать таким образом : «плохой человек обладает плохими чертами», «хороший человек обладает хорошими чертами». Вывод: приписывание причин поведения и характеристик осуществляется по этой же модели: плохим людям всегда приписываются плохие поступки, а хорошим - хорошие.

- был продемонстрирован перенос физически привлекательных черт на психологические характеристики воспринимаемого человека : группе мужчин были показаны фотографии красивых, обычных и явно некрасивых женщин и попросили высказаться об их чертах. Только красивые были наделены такими чертами, как крепкие, уравновешенные, любезные и даже заботливые и внимательные. Эффект ореола выражает тенденцию затемнить определенные характеристики и высветить другие, играет роль своеобразного фильтра при «прочтении» партнера по общению.

Эффект «первичности и новизны» - касается значимости определенного порядка предъявления информации о человеке для составления представления о нем: ранее предъявленная информация рассматривается как «первичная», а поздно предъявленная как «новая». Эксперимент : Четырем группам студентов был представлен некий незнакомец, которого нужно было описать в терминах качеств его личности, и о котором было сказано: экстраверт; интроверт; сначала, что он экстраверт, а потом, что он интроверт; то же, но в обратном порядке. В двух первых группах никаких проблем с таким описанием не возникло. В 3-й и 4-й группах впечатления о незнакомце точно соответствовали порядку предъявления информации: предъявленная ранее возобладала. Такой эффект получил название «эффекта первичности» и был зарегистрирован в тех случаях, когда воспринимается незнакомый человек. Напротив, в ситуациях восприятия знакомого человека действует «эффект новизны» , который заключается в том, что последняя, т.е. более новая, информация оказывается наиболее значимой. Однако однозначного ответа на вопрос, какой же способ предъявления информации о другом человеке оптимален, не существует.

Казуальная атрибуция

Каузальная аттрибуция. Атрибуция (от англ. attribute- приписывать, наделять) – приписывание социальным объектам (человеку, группе, социальной общности) характеристик, не представленных в сфере восприятия. Необходимость атрибуции обусловлена тем, что информация, получаемая человеком в процессе наблюдения, недостаточна для эффективного взаимодействия в социальном окружении и нуждается в «дополнении». Атрибуция и играет роль такого дополнения, достраивания необходимой информации. Каузальная атрибуция (от лат.causa – причина) – интерпретация субъектом межличностного восприятия причин и мотивов поведения других людей. Исследования каузальной атрибуции, которые первоначально относились только к социальной психологии, в настоящее время охватывают и другие разделы психологической науки: общую, возрастную, педагогическую психологию, психологию спорта.

Изучение феномена атрибуции было начато Ф. Хайдером (1958), разработавшим основные категории принципы теории каузальной атрибуции. Фриц Хайдер проанализировал «психологию здравого смысла», посредством которой человек объясняет повседневные события. Хайдер пришел к выводу, что люди стремятся приписывать поведение внутренним (например, личностным склонностям) или внешним причинам (например, чему-то ситуативному). Учитель, анализируя плохую успеваемость ученика, может объяснить ее недостаточной мотивацией и способностями (внутренние, диспозиционные причины) или социальными, семейными обстоятельствами, в которых находится школьник (ситуационные причины).

Теория каузальной атрибуции построена на следующих положениях:

1. Люди, познавая друг друга, не ограничиваются получением внешне наблюдаемой информацией и стремятся к выяснению причин поведения и личностных качеств субъекта;

2. Поскольку информация, получаемая в результате наблюдения, чаще всего недостаточна для надежных выводов, наблюдатель находит вероятные причины поведения и черты личности и приписывает их наблюдаемому субъекту;

3. Эта причинная интерпретация существенно влияет на поведение наблюдателя.

Закономерности атрибуции описаны также в работах Г. Келли, Э. Джонсона, К. Дэвиса и других. В определенной мере к сфере каузальной атрибуции относится и теория когнитивного диссонанса Л. Фестингера. Модель каузальной атрибуции, позволяющую найти причину и в личности и в окружении и при этом учитывающую информацию о многих сторонах поведения человека, предложил Г. Келли. В его подходе информация о поступке оценивается по трем аспектам – согласованности, стабильности и различию. Согласованность – степень уникальности действия с точки зрения принятых в обществе норм поведения. Стабильность поведения подчеркивает степень изменчивости во времени реакций данного человека в подобных ситуациях. Различие определяет степень уникальности данного действия по отношению к данному объекту. В другой схеме, предложенной Э.Джонсоном и К. Дэвисом выделяется две зоны: выводимого и наблюдаемого. В зоне выводимого социальный процесс действия начинается с диспозиций субъекта. Активизация диспозиций приводит в действие набор интенций. Интенцией, напомним, именуется направленность сознания или мышления на какой-либо предмет. В основе такой направленности всегда лежит потребность, желание индивида. Вернемся к обсуждаемой схеме. Интенции активизируют, одновременно, знания и способности субъекта. На этом процесс переходит в зону наблюдаемого. Индивид совершает некие действия, которые приводят к определенным следствиям. Для субъекта, совершающего действие, процесс разворачивается от диспозиций к следствиям. А вот для внешнего наблюдателя порядок процесса обратен. Он может наблюдать следствия, иногда – действия. А вот все остальное: диспозиции, интенции, знания, способности, им атрибутируются. Этим и объясняется большое количество ошибок при социальной атрибуции.

В отечественной социальной психологии атрибуция изучается с конца 1970-х годов и рассматривается как механизм многих социальных процессов. В настоящее время изучена роль атрибуции в межгрупповом взаимодействии, в регуляции супружеских отношений, в возникновении производственных конфликтов. Согласно современным представлениям, атрибуция не сводится только к выявлению причин поведения, а включает приписывание широкого класса характеристик. Кроме того, изучается роль атрибуции в различных межгрупповых и межличностных отношениях.

Типичные ошибки при «причинном приписывании».

1. Фундаментальная ошибка атрибуции . Наиболее ярко различия в приписывании причин происходящих событий содержатся в атрибуциях субъекта действий и «стороннего наблюдателя». Люди склонны при объяснении своего собственного поведения приписывать причины преимущественно требованиям ситуации и обстоятельствам (ситуационная атрибуция), а при объяснении чужого поведения - внутренним условиям, связанным с особенностями личности и характера человека (диспозиционная атрибуция). Проще говоря, если действую я, то «таковы обстоятельства», а если действует другой – «он сам такой». Такое различное восприятие связано с различным уровнем информированности деятеля и наблюдателя за происходящим. Деятель всегда лучше понимает свои мотивы, потребности и ожидания, у наблюдателя такой информации нет. В результате наблюдатель склонен постоянно переоценивать возможности личности, роль диспозиций в поведении действующего субъекта. Эта закономерность получила название «фундаментальной ошибки атрибуции».

Наряду с фундаментальной ошибкой атрибуции выявлены и другие «ошибки атрибуции» - ошибка «иллюзорных корреляций » и ошибка «ложного согласия ».

Ошибка иллюзорных корреляций связана с особенностями установления причинных связей между поведением и возможными причинами, его вызвавшими. Данная ошибка проявляется у человека в силу разных обстоятельств – прошлого опыта, профессиональных и иных стереотипов, полученного воспитания, возраста, личностных особенностей. Данная ошибка часто возникает, когда трудно установить истинную причину события. Например, если у человека болит живот, то одни начинают вспоминать, что они съели накануне, а другие люди – что слишком много нервничали в последние дни. Исследования обнаружили также, что одни люди чаще объясняют свои и чужие действия намерениями, желаниями и усилиями другого человека, а вторые – требованиями и особенностями ситуации.

Ошибка «ложного согласия» - состоит в том, что приписывание причин всегда происходит с эгоцентрической позиции – человек отталкивается от своего поведения, причем переоценивая его обычность и распространенность. Когда мы что-то делаем, то нам кажется, что и для окружающих такое поведение наиболее естественно и широко распространено. Результаты многочисленных экспериментов показали, что атрибуция каждый раз проводится таким образом, чтобы ее результаты не противоречили представлениям человека о себе и подтверждали его самооценку. Эксперименты Х. Хекхаузена выявили, что на атрибуцию влияет также мотивационная предубежденность. Так, в одном из экспериментов испытуемые должны были научить считать двух учеников, чтобы находящихся за стеклянной перегородкой с односторонней прозрачность. Один из учеников не проявлял успехов в учении, другой очень быстро учился. Испытуемые (учителя) склонны были приписывать неудачу ученикам, а удачу – самим себе. В случае, когда испытуемым сообщали, что их «педагогическая деятельность» будет записываться на пленку для последующего анализа и гласного обсуждения, то атрибуция менялась – «учителя» были склонны нести ответственность скорее за неудачу, чем за успех обучения. Опыт психологов, занимающихся каузальной атрибуцией, показывает, что для повышения эффективности общения важно осознание своего стиля атрибуции, а также умение видеть влияние ситуации и влияние диспозиций на поведение человека. Ошибка атрибуции уменьшается, если собеседники связаны совместными целями деятельности, общими условиями и одинаково понимают контекст взаимодействия, в который включено общение. Так, жена всегда с точностью может объяснить причину раздраженного общения со стороны мужа – действительно он раздражается на нее или у него сегодня неприятности на работе, а она просто попалась «под горячую руку».

К числу других, менее значимых ошибок каузальной атрибуции, можно отнести следующие ошибки. Во-первых, ошибка уникальности . Атрибутируются поступки уникальные, в то время, как обыденный поступок не атрибутируется. Во-вторых, ошибка социальной желательности . Социально желательные поступки не атрибутируются. В-третьих, ошибка позитивной ассиметрии . Успех в русской культуре, традиционно приписывается себе, а неудача – обстоятельствам. В-четвертых, ошибки соответствия . Если одно из событий «встречается» во времени и/или пространстве с другим событием, первое часто рассматривается как причина второго. В-пятых, ошибки неравномерности социальных ролей. Есть роли, исполнение которых не атрибутируется, например, врача. Напротив, роли таможенного инспектора или милиционера всегда атрибутируются. В-шестых, ошибки, связанные с принципом усиления . Приоритет всегда отдается причине, встречающей препятствия на пути своей реализации. В-седьмых, ошибки доверия к конкретным фактам . Конкретный факт оценивается более значимым, чем теория, общее суждение.

Наверняка каждый сталкивался с ситуацией, когда из-за недостатка информации, неправильного толкования чужих эмоций и чувств человек искаженно оценивает тот или иной поступок другого. Чаще всего эти выводы построены на основе собственных домыслов или сложившегося мнения о человеке.

История и исследование феномена в психологии

Основателем термина "каузальная атрибуция" в психологии стал исследователь Ф. Хайдер в середине ХХ века. Он впервые озвучил схемы, показывающие причины, по которым человек создает мнение о каком-то событии или человеке. Идею Хайдера сразу же подхватили другие психологи, в частности Ли Росс и Джордж Келли.

Огромную работу в познании причин поведения проделал Келли, расширив круг исследований до оснований приписывания Чем больше один человек узнает другого, тем больше его охватывает желание узнать мотив его поступков. В процессе познания человек опирается на уже известные ему данные, но порой их бывает слишком мало для создания целостной картины поведения и объяснения действий. Вопрос не может остаться нерешенным, из-за недостатка информации человек начинает додумывать то, что не смог объяснить. То есть незнание причин чужих поступков дает человеку повод придумать их самому, опираясь на собственные наблюдения за поведением другого человека. описан в психологии как "каузальная атрибуция".

Критерии приписывания причин поведения за Келли.

Значительный шаг в помогла сделать каузальная атрибуция как феномен В своей теории Келли пытался установить, какими критериями пользуется человек при попытке объяснить причины чужого поведения. В ходе исследований было установлено 3 критерия:

данное поведение является для человека постоянным (критерий постоянства);

подобным поведением человек отличается от других (критерий исключительности);

обычность поведения (критерий консенсуса).

Если возникшую проблему человек решает так, как и предыдущие, значит его поведение постоянное. Когда при ответе на очевидный вопрос человек отвечает совсем по-другому, напрашивается вывод о принципе исключительности. "В сложившейся ситуации так ведут себя многие" - прямое доказательство обычности. В поиске причин объяснения чужого поведения человек в большей или меньшей мере вписывается в эту схему. Она дает лишь общие характеристики, а набор причин у каждого индивидуален. Остается вопрос, на который до сих пор не смогла дать ответ каузальная атрибуция: к использованию каждого из критериев в какой ситуации прибегнет человек?

Проявление каузальной атрибуции по отношению к себе и другим

Особенностью этого феномена является то, что человек по отношению к себе применяет абсолютно другие мотивы поведения. Ошибки каузальной атрибуции состоят в том, что человек обосновывает чужие поступки личностными качествами. А свои действия объясняет внешними обстоятельствами - конечно, ведь к себе мы более снисходительны. В ситуации, когда другой человек не выполнил возложенное на него задание, мы даем ему звание лентяя и безответственного человека. Если задание не выполнил я, значит, мне помешала погода, громкая музыка за стеной, и т.п. Причина такого представления состоит в том, что свое поведение мы считаем нормальным, а поведение, отличающееся от нашего, мы трактуем как ненормальное.

Параметры причинности. Почему друг не пригласил меня от­метить день своего рождения? Почему мой шеф против обыкно­вения берет с собой в командировку на этот раз именно меня, а не другого сотрудника? Почему нелюбезный раньше сосед первым поздоровался со мной и завел разговор о погоде? Когда мы всту­паем в контакт с другими людьми, то обычно стараемся понять, почему они ведут себя таким образом. Однако нередко мы не рас­полагаем достаточной информацией о причинах того или иного поведения людей. Мы строим различные догадки, пытаясь уяс­нить себе подоплеку действий других людей, приписывая им те или иные причины - соответствующие мотивы и намерения. Этот процесс называется атрибуцией, и его значимость в нашей жизни трудно переоценить. Ведь наши реакции на поведение других людей обусловлены именно тем, какими причинами мы его объясняем. В итоге процесса атрибуции у нас появляется воз­можность прогнозировать поведение других и успешно взаимо­действовать с ними.

В настоящее время изучение различных сторон процесса ат­рибуции представляет собой одно из важных направлений соци­альной психологии. Начало разработки данной проблематики по­ложил Ф. Хайдер (Heider, 1958). Он был первым социальным психологом, который на строгой научной основе стал анализиро­вать, как человек пытается понять причины поведения других людей. По мнению Хайдера, у каждого имеется общая теория человеческого поведения (то, что он называл "наивной психоло­гией"), и человек использует ее для объяснения различных соци­альных событий. При этом в поисках соответствующих атри­буций люди мотивируются двумя основными потребностями: потребность сформировать логически обоснованный взгляд на мир и потребности приобрести контроль над окружающей обстановкой. Способность предсказать, как другие люди будут себя вести, служит в итоге удовлетворению обеих указанных по­требностей. Именно такая способность позволяет самым разным людям понимать друг друга на работе, на улице, в других обще­ственных местах. И не только понимать, но и порой успешно взаимодействовать даже с незнакомыми людьми.

Хайдер заложил основы теории каузальной атрибуции (до­словно: приписывание причины). В соответствии с этой теорией восприятие нами поведения других людей обусловлено в значи­тельной степени тем, какие причины мы приписываем данному поведению - внутреннему состоянию человека или каким-либо внешним факторам. Иначе говоря, где находится "локус причин­ности"? Предположим, что вы приглашаете девушку, сидящую рядом с вами на лекции, в кино, но она отказывается, ссылаясь на занятость. Что же является настоящей причиной ее отказа? Он может быть вызван внутренним состоянием девушки, таким как отсутствие у нее интереса к вам. Или же он может быть след­ствием того или иного внешнего обстоятельства, поскольку у де­вушки запланированы какие-то неотложные дела на это время.

Итак, чтобы объяснить поведение других людей, мы стремим­ся приписывать ему внутренние причины (интернальная атрибу­ция) или внешние (экстернальная атрибуция). К внутренним (диспозиционным) причинам можно отнести черты личности, ее способности, установки, настроения, стремления, состояние здо­ровья и т.д. - все то, что формирует соответствующую предрас­положенность личности к тем или иным действиям. При этом предполагается, что личность обладает свободой выбора своих действий. К внешним (ситуационным) причинам относятся осо­бенности окружающей социальной или физической среды, кото­рые, наоборот, ограничивают возможности выбора личностью своего поведения. Это специфика социальной ситуации, действия других людей, погода или просто случай. Так, в условиях сильно­го социального давления человек порой оказывается "жертвой обстоятельств". Можно вспомнить, как в 70-е гг. многие советские писатели были вынуждены выступать в печати с осуждением А.И. Солженицына, делая это вопреки своим убеждениям.

Конечно, проводимое психологами различие между внутрен­ними и внешними причинами поведения людей имеет относи­тельный характер. Ведь те или иные ситуации формирующим образом влияют на человеческую личность, ее свойства и, наобо­рот, в любой жизненной ситуации каждый из нас неизбежно вы­ражает себя, собственную индивидуальность. Во всяком случае, "локус причинности" является самым первым параметром при ре­шении вопроса об атрибуции того или иного поведения человека.

Второй параметр атрибуции - это устойчивость или неустой­чивость причины, вызвавшей данное поведение. Мы хотим знать, является ли эта причина сравнительно постоянной особенностью внешнего окружения или внутренней диспозицией личности. Не­которые внешние причины являются очень устойчивыми, такие как правила и законы (например, запрещение проезда автомобиля на красный свет или игры вратаря руками за пределами штраф­ной площадки) или профессиональные роли (в обязанности про­фессоров из года в год входит чтение лекций).

Другие же внешние причины являются очень неустойчивыми. Так, погода оказывает существенное влияние на то, отправимся ли мы в воскресенье на прогулку или будем дома как-либо прово­дить время. Очевидно, что погода - неустойчивый фактор.

Другой пример. Некий предприниматель иногда получает нужный ему товар у тех поставщиков, которые гарантируют его высокое качество, но иногда последние не могут обеспечить все поставки, и тогда предприниматель обращается к тем, у кого имеется такой товар, хотя и не столь высокого качества. Таким образом, успех этого предпринимателя оказывается ограничен­ным неустойчивой внешней причиной.

Внутренние причины также могут быть и устойчивыми, и не­устойчивыми. Так, во время игры в шахматы Гарри Каспаров мо­жет просчитывать возможные варианты позиции на много ходов вперед: его "счетные" способности вполне устойчивы. Некоторые футболисты иногда блещут своей индивидуальной игрой, обводя с мячом двух-трех противников, иногда же они легко теряют мяч. В общем, эти футболисты действительно талантливы, но их талант, по-видимому, очень неустойчив.

Подобным же образом можно подходить и к сфере обучения. Так, успех или неуспех студента в решении какой-либо отдель­ной задачи может быть объяснен его способностями (внутренняя и сравнительно устойчивая причина), его усилиями (внутренняя и обычно весьма неустойчивая причина), удачей (внешняя и не­устойчивая причина) и степенью трудности задачи (внешняя и устойчивая причина).

Третьим параметром атрибуции, как показано в работах Б. Уэйнера, является контролируемость. Мы понимаем, что одни причины каких-либо явлений вполне поддаются нашему контро­лю, в то время как другие находятся вне пределов контроля с на­шей стороны. Осознаваемая нами контролируемость или некон­тролируемость той или иной причины может сосуществовать в различных комбинациях с "локусом причинности" и устойчиво­стью (Taylor et al., 1994), как показано в табл. 10.1. Например, внутренняя неустойчивая причина наподобие временного усилия рассматривается в общем как контролируемая: студент может попытаться трудиться усерднее, а может и не прилагать к этому усилий. Устойчивая внутренняя причина в виде соответствую­щей способности является, очевидно, неконтролируемой. Удача как внешний и неустойчивый фактор также не поддается нашему контролю. В то же время редкая помощь, получаемая от других людей, хотя и является внешней и неустойчивой причиной, веро­ятно, находится под контролем этих других людей.

Вопрос о том, являются ли указанные параметры наилучшими для понимания каузальной атрибуции, сейчас обсуждается среди западных психологов. Некоторые из исследователей критикуют здесь сам дихотомический подход, предусматривающий или ин- тернальность или экстернальность. Действительно, эти два объ­яснения в каком-либо конкретном случае не всегда противопо­ложны друг другу, а могут оказаться взаимодополняемыми.

Теория "соответствующего вывода". Как отмечалось ранее, наблюдая за поведением другого человека, мы приписываем его действиям внутренние или внешние причины. Допустим, в каком-то конкретном случае мы приписали действиям партне­ра внутренние причины. При этом мы также пытаемся уяснить для себя, каковы намерения нашего партнера, какими личност­ными чертами он обладает. Выступая с теорией "соответствую­щего вывода", Э. Джонз и К. Дейвис (Jones and Davis, 1965) осо­бенно интересовались тем, как люди приходят к заключению о причине какого-либо единственного примера поведения (напри­мер, почему продавщица грубила мне). Они считают, что люди, наблюдая какое-нибудь действие индивида, пытаются сделать вывод о том, соответствует ли это действие какому-либо устой­чивому личностному свойству данного индивида. Итак, соответ­ствующий вывод является выводом о том, что какое-либо дейст­вие индивида свидетельствует об устойчивом личностном свойст­ве. Например, если Сергей проявляет деликатность по отноше­нию к Олегу, то его соответствующий вывод мог бы состоять в том, что Сергей является деликатным человеком. Но придет ли Олег на самом деле к соответствующему выводу? Не всегда. Если находится несколько вероятных причин того, почему некто может выполнить определенное действие, то соответствие явля­ется низким, й мы не можем быть уверены в причине данного действия. Однако, если имеется только одна вероятная причина для объяснения какого-либо действия, то соответствие является высоким, и можно быть уверенным в подходящей к данному слу­чаю атрибуции.

Люди предпочитают, по мнению Джонза и Дейвиса, делать диспозиционные атрибуции (т.е. такие, которые являются внут­ренними и устойчивыми). В основе такого предпочтения лежит убеждение в том, что знания о диспозиционных атрибуциях других позволяют нам лучше понимать и предсказывать их по­ведение. Однако известно, что поведение любого человека часто допускает ряд различных толкований и его причины далеко не всегда лежат на поверхности. Джонз и Дэйвис утверждают, что мы используем несколько логических правил, когда делаем вывод о личностных характеристиках других людей на основе их поведения.

Одно из таких правил касается социальной желательности поведения. Люди приписывают диспозиционные атрибуции с го­раздо большей вероятностью такому поведению других, которое является социально нежелательным, чем поведению социально желательному. Причина заключается в том, что социально жела­тельное поведение говорит нам больше о культурных нормах данной группы, нежели о личности индивида в этой группе. Од­нако, когда люди нарушают эти нормы, действуя определенным образом, такое неожиданное поведение требует объяснения. В подобных случаях социальная цена отклонения от нормы порой бывает велика, и поэтому можно с большой уверенностью пола­гать, что поведение нарушителей отражает их устойчивую и внутреннюю диспозицию (Jones et al., 1961).

Еще одно правило, которым руководствуются люди, делая предположения о личностных характеристиках какого-либо дей­ствующего лица, состоит в учете степени его выбора. Очевидно, что поведение, основанное на свободном выборе, в большей сте­пени свидетельствует об истинных личностных характеристиках действующего лица, чем то, которое является вынужденным.

В соответствии с материалами исследований Джонза и Дейви­са мы не только наблюдаем социальную желательность поведе­ния других людей и степень их выбора, но также анализируем поведение, выбранное действующим лицом, в контексте других возможных линий поведения. Затем мы задаем себе вопрос: "Яв­ляется ли некоторый результат необычным для избранного пове­дения?" Сравнивая последствия избранного поведения с послед­ствиями других действий, не предпринятых, мы часто можем прийти к выводу о силе намерений, лежащих в основе данного поведения, посредством поиска необычных последствий. Итак, третье правило вывода относится к действиям, которые вызыва­ют необычные эффектны - результаты, которые не могли быть вызваны любым другим действием. Исследовательские данные показывают, что поведение с уникальными необычными эффек­тами приводит к более убедительным предположениям о диспо­зициях действующего лица, чем поведение с обычными эффекта­ми. Иначе говоря, если кто-то делает что-то совершенно отли­чающееся от того, что мы ожидали, мы гораздо чаще удивляемся, почему это произошло, и ищем объяснения в особенностях лич­ности данного человека.

Обратимся к примеру, который приводит С. Франзой (Franzoi, 1996). Представим себе молодого человека, который ищет место для тренировок в подъеме тяжестей. В качестве возможных мест для этой цели он рассматривает участок за своим домом, уголок уединенного пляжа и спортивную площадку, примыкающую к двум домам женской университетской организации. Отметим, что некоторые получаемые при этом эффекты являются общими для всех данных мест, т.е. что бы ни выбрал молодой человек, он будет иметь естественную удобную зону для тренировок, много открытого пространства и свежего воздуха. Однако только одно из данных мест представляет возможность молодым женщинам наблюдать за его упражнениями. Если молодой человек выберет именно это место для своих упражнений, наблюдатели могут, ве­роятно, заключить, что он является "искателем внимания". При­ходя к такому выводу о личностных чертах этого молодого чело­века, наблюдатели будут исходить из его своеобразного поведен­ческого решения.

Подводя итоги сказанному выше, отметим, что в соответствии с теорией Джонза и Дейвиса люди, весьма вероятно, приходят к заключению, что действия других людей отражают их основ­ные диспозиционные черты (т.е. они, вероятно, делают соответ­ствующие выводы), когда эти действия воспринимаются, как: 1) ниже нормы социальной желательности, 2) выбранные свобод­но и 3) имеют результатом уникальные, необычные эффекты.

Фундаментальная ошибка атрибуции. Наше поведение в це­лом обусловлено взаимодействием внутренних индивидуальных характеристик и внешних факторов. Однако, объясняя действия других людей, мы чаще всего ищем причину в их диспозициях, а не в каких-либо ситуационных обстоятельствах. Л. Росс (Ross, 1977) назвал эту тенденцию фундаментальной ошибкой атрибу­ции. Так, преподаватель, разрешая опоздавшему студенту за­нять место в аудитории, нередко считает причиной опоздания не­организованность этого студента, а не сбой в работе обществен­ного транспорта. Еще пример. Часто футбольные болельщики расценивают невнимание судьи к какому-либо нарушению пра­вил на поле как следствие его пристрастия в пользу "чужой" команды. При этом не учитывается, что судья мог просто не за­метить нарушения и неправильность в его действиях объясняет­ся особенностями внешних обстоятельств (скажем, яркое солнце слепило ему глаза).

Убедительный пример фундаментальной ошибки атрибуции демонстрирует эксперимент Росса и его сотрудников (Ross et al., 1977). Была создана ситуация, похожая на телевизионную игру, в которой участники отвечают на вопросы ведущих. Испытуе­мые - студенты - были разделены случайным образом на две группы: задача одних состояла в том, чтобы задавать вопросы, задача других - отвечать на них. Первые должны были приду­мать десять трудных, но ясных вопросов, требующих широкой эрудиции. Участники состязания в среднем отвечали только на четыре вопроса из десяти. Несомненно, что в роли ведущего ис­пытуемые получали определенное преимущество. Однако отве­чавшие на вопросы не учитывали этот внешний фактор в поиске причины полученных результатов. Они считали, что ведущие об­ладают большими знаниями, чем они. Интересно, что наблюдате­ли, которые присутствовали при этом, но не были непосредствен­но включены в данную игровую ситуацию, также оценивали ве­дущих как более компетентных, чем отвечавших на вопросы. Итак, здесь проявилась фундаментальная ошибка атрибуции, т.е. тенденция отдавать предпочтение внутренним атрибуциям над внешними при объяснении поведения других людей.

В работах некоторых американских авторов поднимается во­прос о том, насколько рассматриваемая ошибка является дейст­вительно фундаментальной (Franzoi, 1996). Высказывается предположение, что важной причиной такой ошибки является влияние западной культуры, основанной на идеологии индиви­дуализма, которая подчеркивает приоритет, преимущество сво­бодно образованных социальных взаимосвязей и стремление к автономии. С другой стороны, многие культуры, не относящие­ся к западным, имеют более коллективистские черты. При этом делается акцент на приоритете групповых потребностей над ин­дивидуальными, предпочтении крепких социальных взаимосвя­зей и готовности индивида подчиниться влиянию своей группы.

Действительно ли эти разные идеологии порождают и соот­ветствующие атрибутивные различия? Для ответа на этот вопрос Джоан Миллер (Miller, 1984) опросила две группы горожан раз­личного возраста - американцев и индусов (проживавших в Ин­дии). Задача опрашиваемых состояла в том, чтобы объяснить причины позитивного и негативного поведения, свидетелями ко­торого они были в течение своей жизни. Как показали получен­ные данные, не выявилось значимых атрибутивных различий ме­жду самыми юными (от 8 до 11 лет) представителями двух раз­ных культур. Однако по мере увеличения возраста опрошенных американцы обнаруживали больше диспозиционных, нежели си­туационных атрибуций как для позитивных поведенческих ак­тов, так и для негативных. Это полностью соответствовало фун­даментальной ошибке атрибуции. Совершенно противоположную тенденцию демонстрировали ответы индусов - представителей коллективистской идеологии. Они чаще использовали экстер- нальные атрибуции. Ряд последующих работ также показал, что фундаментальная ошибка атрибуции более свойственна культу­рам с идеологией индивидуализма и усваивается посредством со­циализации. К этому можно добавить, что, по данным исследова­ний, американцы получают большее социальное одобрение, когда они выражают именно внутреннюю, а не внешнюю каузальную атрибуцию.

Отмечается даже прагматическое значение внутренних атри­буций, в частности, их влияние на деятельность людей. Так, в од­ном из экспериментов, проведенных в США, детей учили объяс­нять свои успехи и неуспехи, исходя из тех усилий, которые они сами прилагали для решения задачи. Обнаружилось, что такое воспитание может сделать детей усерднее, увеличивая тем са­мым вероятность их успеха (Dweck, 1975).

Общепризнано, что понимание индивидом причин поведения является важным условием его успешного взаимодействия с дру­гими людьми. В целях минимизации фундаментальной ошибки атрибуции Э. Аронсон и его коллеги делают акцент на двухсту­пенчатом процессе атрибуции (Аронсон и др. 2002). Имеется в виду следующий путь. Когда люди рассматривают поведение другого человека, они, как правило, автоматически совершают фундаментальную ошибку атрибуции. Это первая ступень про­цесса. Затем люди могут сознательно перейти на вторую ступень этого процесса, приступив к обдумыванию возможных ситуаци­онных объяснений рассматриваемого поведения. Предприняв та­кой второй шаг, люди могут приспособить свою изначальную внутреннюю атрибуцию так, чтобы в полной мере учесть и все возможные ситуационные факторы. Конечно, эта ступень требу­ет от человека определенных усилий и сознательного внимания.

Различие между действующим лицом и наблюдателем. Каж­дый из нас может на собственном опыте убедиться в том, насколь­ко мы склонны к фундаментальной ошибке атрибуции, давая оценку поведения других людей. Ну а если мы сами оцениваем свое собственное поведение? Тот же личный опыт говорит нам, что в подобных случаях мы, как правило, не проявляем указан­ной тенденции. Как это проявляется на практике? Возьмем си­туацию, когда некто ощутимо задевает нас в вагоне метро, уст­ремляясь к выходу. Если мы не высказываемся по этому поводу вслух, то негодуем про себя, относя чаще всего этот толчок за счет невоспитанности или неуклюжести данного человека.

Иначе говоря, мы объясняем эти действия главным образом его внутренними причинами, не принимая в расчет возможные внешние обстоятельства, например, тесноту в вагоне, резкую ос­тановку поезда.

Однако каждому из нас приходилось порой задевать другого человека при выходе из вагона метро. Объясняем ли мы подоб­ным же образом собственные действия? Конечно же нет. Мы го­ворим себе, что другие люди так неудачно расположились в ваго­не, мешая нам выйти из него, или что мы очень спешили, а пото­му были невнимательны к окружающим. Итак, мы объясняем (и оправдываем) наши действия внешними причинами.

Тенденция приписывать наше собственное поведение внеш­ним или ситуационным причинам, а поведение других людей - внутренним или диспозиционным причинам называется в психо­логической литературе "различием действующего лица и наблю­дателя". Эта тенденция отмечена во многих экспериментах. Ин­тересные данные получил Р. Низбетт вместе с коллегами (Nisbett et al., 1973). Они просили студентов-мужчин написать небольшие тексты, в которых те объяснили бы, почему им нравятся их под­руги и почему они выбрали основной предмет своей специализа­ции в колледже. Наряду с этим каждого из испытуемых просили, чтобы он написал подобный текст о своем лучшем друге. Необхо­димо было также объяснить, почему другу нравится его девушка и почему он выбрал основной предмет своей специализации. Эти два текста затем сопоставлялись, чтобы определить, сколько си­туационных и диспозиционных внутренних причин в них упоми­налось. Были обнаружены большие различия между текстами, которые испытуемые писали о себе, и теми, которые они писали о своих друзьях. При объяснении собственного выбора подруги или основного предмета в колледже они проявляли тенденцию подчеркивать внешние факторы (наружность или поведение их девушек, финансовые возможности, предоставляемые той обла­стью деятельности, которую они выбрали). Объясняя выбор сво­его друга, они, наоборот, были склонны подчеркивать внутренние причины (потребность друга в определенном типе компании, чер­ты личности, которые соответствуют избранной им области дея­тельности, и т.п.). Например, испытуемые писали: "Я выбрал хи­мию, потому что это высокооплачиваемая область", но "мой друг выбрал химию, потому что он хочет зарабатывать много денег". Или же: "Я встречаюсь со своей девушкой, потому что она отзыв­чивая ", но "мой друг ходит на свидания со своей подругой, пото­му что он любит отзывчивых женщин".

Подобные эффекты были получены во многих других исследо­ваниях. Рассматриваемую тенденцию объясняют следующим об­разом. Мы обычно обладаем различной информацией о своем собственном поведении и о поведении других. Каждый из нас знает, что он действует различным образом в различных ситуа­циях. Мы понимаем, что необходимо менять свое поведение в за­висимости от обстоятельств. Знание собственной вариабельности побуждает нас приписывать свои действия преимущественно внешним причинам. Наоборот, если мы не знаем какого-то чело­века очень хорошо, то не располагаем достаточными сведениями о его прошлом поведении. Вследствие такого недостатка инфор­мации мы склонны предполагать, что он всегда ведет себя так, как сейчас. Иначе говоря, мы заключаем, что его поведение выте­кает главным образом из устойчивых личностных черт или дру­гих внутренних факторов.